Коллекция Галуста Гульбекяна: «пять процентов» Эрмитажа в Лиссабоне
Жан-Антуан Гудон. «Диана». 1780. Фото: Calouste Gulbenkian Museum
История великого коллекционера, умевшего извлекать прибыль из любых обстоятельств, нефтяного магната и ценителя искусства, памятником которому остался музей его имени в столице Португалии
Среди обязательных пунктов туристической программы в Лиссабоне — Музей Галуста Гюльбенкяна, утопающий в зелени разбитого вокруг здания сада. Несколько лет назад конкурс на проект расширения музейного сада и создание нового входа в Центр современного искусства выиграл знаменитый японский архитектор Кенго Кума. На территории комплекса ведется масштабная реконструкция, но основное здание Музея Гюльбенкяна работает в обычном режиме.
Музей Галуста Гюльбенкяна. Фото: Calouste Gulbenkian Museum
Пройдя по тенистым аллеям, залитым солнцем лужайкам, где влюбленные парочки и семьи с детьми расположились на импровизированный пикник, вы попадаете в стильное, но немного утратившее былой лоск здание 1960-х годов (чем-то похожее на Дворец пионеров на Воробьевых горах), в недрах которого скрываются настоящие сокровища Али-Бабы: персидские ковры и миниатюры, античные древности, японские гравюры укиё-э, а также шедевры европейских мастеров — от Доменико Гирландайо до Клода Моне. Блестящая коллекция искусства была собрана финансистом и нефтяным магнатом Галустом Гюльбенкяном (1869–1955) и по его завещанию досталась Португалии. Спустя полтора десятка лет после смерти коллекционера в Лиссабоне был открыт целый музейный комплекс.
Экспозиция Музея Галуста Гюльбенкяна. Фото: Calouste Gulbenkian Museum
История жизни и предпринимательской деятельности Галуста Гюльбенкяна, как и судьба его коллекции, по праву могла бы стать основой сценария приключенческого фильма. Впрочем, даже документальная книга Джонатана Конлина «Господин Пять Процентов. Множество жизней Галуста Гюльбенкяна, богатейшего человека в мире» (Mr Five Per Cent. The many lives of Calouste Gulbenkian, the world’s richest man), изданная в Британии в 2018 году, читается как захватывающий роман.
Бизнес на обломках империй
Галуст Гюльбенкян родился в Константинополе в богатой армянской семье, давно укорененной в систему торговли и предпринимательства Османской империи (до поры до времени славившейся толерантностью к своим подданным разных национальностей и вероисповеданий, лишь бы они вносили вклад в процветание государства). Он получил блестящее европейское образование во Франции и Британии и, еще даже не достигнув 20-летнего возраста, присоединился к семейному бизнесу, отправившись в Баку, где на практике изучал нефтяную промышленность, долю в которой имели и Гюльбенкяны.
Галуст Гюльбенкян был среди пионеров широкомасштабной разработки нефтяных месторождений. Он предсказал открытие крупнейших залежей нефти в Турции, Ираке, на Аравийском полуострове и в Персидском заливе и привлек к их разработке европейские страны. Он был представителем по продажам бакинской нефти в Лондоне, где обосновался после 1897 года. Гюльбенкян стоял у истоков голландской, британской, иракской, турецкой и других нефтяных компаний, в которых обычно сохранял за собой пожизненную долю в 5% от прибыли — так и появилось шутливое «господин Пять Процентов».
Галуст Гюльбенкян перед статуей Хора в храме Эдфу. Египет, 1934. Фото: Calouste Gulbenkian Museum
Впрочем, сам он не любил, когда его называли торговцем нефтью и возражал: «Я считаю себя архитектором бизнеса!» Его состояние оценивалось примерно в £3 млрд. Нефть на протяжении ХХ века была (и остается по сей день) важным, если не решающим козырем в большой геополитической игре, поэтому его неизменное участие практически во всех крупных мировых сделках по нефти обеспечило ему серьезные контакты и влияние в правительственных кругах стран Европы и Ближнего Востока.
Впрочем, ни политическое влияние, ни баснословное богатство не избавили Гюльбенкяна полностью от катаклизмов ХХ века, хотя и позволили относительно благополучно их пережить. Его родители после очередной волны геноцида армян в Турции в конце 1890-х были вынуждены переехать в Египет. С тех пор поддержка армянского народа всегда была приоритетным направлением его и без того обширной филантропической деятельности.
Коллекция искусства
Предметы искусства Гюльбенкян собирал, пользуясь своими широкими возможностями, на протяжении всей жизни. Еще в конце 1890-х он объединился с османским торговцем антиквариатом Агопом Кеворкяном, который экспортировал в Лондон персидские ковры, изникский фаянс и другие предметы старины.
Иллюстрированная Библия на армянском языке. Стамбул. 1623. Фото: Calouste Gulbenkian Museum
Коллекционером Гюльбенкян был почти всеядным: египетские древности и персидская керамика, золотые римские медали, китайский фарфор и японская лаковая миниатюра, роскошная французская мебель красного дерева и европейская живопись. Живописная коллекция также весьма разнообразна: картины голландцев XVII века, барбизонцев, импрессионистов соседствуют с французскими и английскими портретами XVIII столетия и венецианскими ведутами.
В этом смысле собрание живописи Гюльбенкяна очень напоминает собрания таких его современников, как американцы Генри Фрик или Поль Гетти. Его можно считать эталоном коллекционера-гедониста, страстно увлеченного французским XVIII веком — золотой эпохой короля Людовика XVI. Именно это роднит его собрание с парижскими коллекциями, впоследствии ставшими музеями (например, супругов Нели Жакмар и Эдуара Андре).
Методы приобретения произведений искусства у Гюльбенкяна были весьма эксцентричными: он любил держать в напряжении широкий круг дилеров и кураторов, с которыми консультировался. Его сеть посредников включала галереи Agnew’s, Colnaghi и Knoedler, дилеров Поля Розенберга, Джозефа Дювина и Георга Вильденштейна — иначе говоря, всех самых влиятельных игроков тогдашнего арт-рынка. Искусствовед сэр Кеннет Кларк впоследствии вспоминал: «Я никогда не встречал человека столь же подозрительного. Он всегда держал штат шпионов».
Доменико Гирландайо. «Портрет молодой женщины». Около 1490. Фото: Calouste Gulbenkian Museum
Коллекционерские и предпринимательские интересы и компетенции Гюльбенкяна неоднократно пересекались. Так, торгуясь с некоторыми дилерами за особенно желанные произведения, он использовал свои инсайдерские биржевые сведения, чтобы добиться минимально возможной цены. К примеру, в 1920 году он написал Дювину письмо, в котором сообщил, что ему точно известно, какую прибыль тот получил, следуя его советам по инвестированию. Взамен он ожидал «по-настоящему выдающееся произведение искусства, в котором я увижу ценность и перспективу роста».
О дальнейшей судьбе своего собрания Гюльбенкян всерьез раздумывал с конца 1920-х годов. Еще до завершения строительства особняка в Париже в 1927 году он выразил желание превратить дом 51 по авеню д’Иена в дом-музей, призванный сохранить его вкус для потомков. «Построен как линкор», — так он описал его Кларку, тогдашнему директору лондонской Национальной галереи, который обсуждал вопрос о выделении средств на строительство крыла Гюльбенкяна для размещения его коллекции на месте нынешнего крыла Сейнсбери.
В 1937 году, когда международная обстановка усложнилась, Гюльбенкян отказался от политики централизации своих коллекций в Париже. Его художественная коллекция стала объектом внимания со стороны лондонской Национальной галереи и Национальной художественной галереи в Вашингтоне: в обеих на разных этапах размещались произведения из его собрания.
Клод Моне. «Натюрморт. Около 1872. Фото: Calouste Gulbenkian Museum
Шедевры Эрмитажа
Именно соединение коллекционерской страсти Галуста Гюльбенкяна и нефтяных интересов советского правительства стало решающим фактором для осуществления покупок 1928–1930 годов, когда ему удалось первым приобрести работы из Эрмитажа. Вопрос о российской нефти и вообще об иностранных инвестициях в Россию стоял очень остро в 1920-е годы, когда многие страны еще не установили дипломатические отношения с новой властью. Предпринимательская деятельность Гюльбенкяна и его предложение помочь в продаже российской нефти за рубеж обеспечили ему контакты на высоком уровне в Москве, а также благосклонность советского режима.
Сохранившиеся каталоги Эрмитажа с отметками Гюльбенкяна демонстрируют, с какой тщательностью он готовил список желаемого. Он мечтал заполучить «Юдифь» Джорджоне и многое другое, но в конце концов ему пришлось ограничиться десятком картин и пятнадцатью предметами столового серебра. В их числе — «Благовещение» Дирка Баутса, две картины Юбера Робера с изображением Версаля, потрясающие «Портрет Елены Фурман» Питера Пауля Рубенса и «Старик» Рембрандта, картины Никола Ланкре, Антуана Ватто и Герарда Терборха. Также он приобрел мраморную «Диану» Жан-Антуана Гудона, когда-то купленную Екатериной II непосредственно у скульптора и бывшую своеобразной визитной карточкой Эрмитажа.
Питер Пауль Рубенс. «Портрет Елены Фурман». 1630. Фрагмент. Фото: Calouste Gulbenkian Museum
Все покупки были доставлены в парижский особняк на авеню д’Иена. Благодаря статусу Гюльбенкяна как финансового советника персидского представительства в Париже, таможенникам не разрешалось вскрывать чемоданы и пошлина не уплачивалась.
Почему Португалия?
К началу Второй мировой войны Галуст Гюльбенкян прочно обосновался в Париже, но после оккупации города нацистами срочно выехал в Португалию — фактически бежал, как когда-то его родители из Стамбула в Каир. Сначала Португалия не рассматривалась как пункт назначения для него и его семьи, но португальский отпуск затянулся. Именно здесь он провел последние 13 лет своей жизни.
То, что произведения искусства оказались в Лиссабоне, а Фонд Гюльбенкяна унаследовал все богатства — чистая случайность. Во время Второй мировой Португалия сохраняла нейтралитет (при правом диктаторе Антониу Салазаре). Лиссабон стал пристанищем для многих богатых европейцев, а также маршрутом бегства от нацистов еврейских беженцев. Гюльбенкян пытался получить визы в Швейцарию и США, но эти страны выказали интерес к его финансовым делам и налоговым проблемам. В итоге он счел нейтральную Португалию подходящим местом для убежища.
Пьер-Огюст Ренуар. «Портрет Камиллы Моне». 1872–1874. Фото: Calouste Gulbenkian Museum
В соответствии с завещанием, составленным 18 июня 1953 года, его наследники и преданные сотрудники получили щедрое пожизненное содержание, а остальное имущество он оставил приютившей его стране. В 1956-м правительство Португалии приняло решение об учреждении Фонда Галуста Гюльбенкяна, на средства которого были созданы и финансируются организации по оказанию помощи армянам, музыкальные школы и великолепный музей в Лиссабоне. Главной целью фонда является поддержка научных, культурных, образовательных, художественных и гуманитарных начинаний. Сегодня его помощью пользуются свыше 70 стран мира.
Музей в Лиссабоне
Спустя почти полтора десятка лет после смерти коллекционера, в 1969 году, в португальской столице был открыт музей, носящий имя Галуста Гюльбенкяна. Команда из трех архитекторов — Руй Жервиш Атогия, Педру Сид и Жозе Альберту Пессоа — спроектировала величественное и одновременно простое здание, в котором под одной крышей собраны столь разнообразные произведения искусства.
Здание музея Галуста Гюльбенкяна в Лиссабоне. Фото: Calouste Gulbenkian Museum
Постоянная экспозиция выстроена по хронологическому и географическому принципам и представляет обширную коллекцию произведений искусства: египетские скульптуры, восточная керамика, древние рукописи, античные украшения, нумизматическое собрание, уникальные произведения исламского искусства и, наконец, картины всемирно известных художников.
